Война за горами: сигнал тревоги из умиротворенной Чечни

Первые сообщения о бое на окраине чеченского селения Харсеной, в котором отряд спецназа МВД потерял двух бойцов убитыми и почти полтора десятка ранеными, заставили, как ни странно, задуматься об изменениях к лучшему.

Во-первых, мы отвыкли от военных сводок из Чечни. Понятно, что отголоски конфликта такой длительности и интенсивности, как в Чечне с начала 1990-х годов, будут звучать еще очень долго, и странно было бы ожидать, что в чеченских горах отныне будут встречаться только туристы. Когда Советский Союз закончил войну с Германией, он еще долгие годы сталкивался с вооруженными движениями на своих западных окраинах – а ведь ресурсная база у советских силовых структур была определенно гораздо мощней, чем у нынешних российских силовиков.
Разумеется, о бое, результатами которого стали две смерти и несколько ранений, не станешь говорить как о хорошей новости. Но хорошая новость в том, что мы стали удивляться боевым сводкам из Чечни. Мы привыкли к тому, что они приходят из Ингушетии, из Дагестана, даже из относительно спокойных регионов Западного Кавказа, - но новости о боестолкновениях в Чечне стали редкостью, и это хороший признак.
Во-вторых, мы привыкли к тому, что в Чечне есть некоторый запас прочности.
Любой, кто внимательно следит за новостями с Кавказа, не раз и не два за последние месяцы наверняка ловил себя на тревожном ощущении. Вот очень похожая недавняя ситуация в Цумадинском высокогорье Дагестана: ночью силовики засекли в селе вооруженных людей, те открыли огонь, пришлось блокировать дом, - и когда утром проснулись новостные выпуски теле- и радиоканалов, звучала привычная формулировка «на этот момент операция все еще продолжалась». Если учесть частоту таких сообщений с Северного Кавказа, то трудно отделаться от ощущения, что с любой такой затянувшейся перестрелки в каком-нибудь медвежьем углу может начаться локальный военный конфликт. С очень трудно прогнозируемым результатом.
Когда же мы узнаем о боестолкновении в Чечне, у нас есть определенные основания ожидать, что очаг будет быстро локализован. Пускай на преследование отряда в Харсеное ушло и еще уйдет несколько часов и даже дней, но эта операция на сегодняшний день не имеет шанса превратиться в воронку с опасными обваливающимися краями. МВД Чечни или федеральный спецназ «дожмут» очередную группу «шайтанов»: это уже отточенная технология, никаких сенсаций и никакого продолжения.
Это, к сожалению, все хорошие новости.
Плохие же новости в том, что и в Чечне, которая по определенными причинам продвинулась гораздо дальше к состоянию мира и стабильности, чем ее соседи по региону, до сих пор происходят крупные боестолкновения. В том, что даже если среди боевиков, которых в итоге загонит и блокирует спецназ, окажется и будет ликвидирован Доку Умаров, зашедший проведать родовое село, его смерть будет важной символической победой, но едва ли будет означать конец подполья, вербующего новых и новых рекрутов вопреки всем усилиям властей.
Плохая новость и в том, что настойчивое стремление Грозного дать понять, будто группа пришла с территории соседнего региона и пытается туда же уйти «на постоянную базу», усилит напряженность в отношениях между Чечней и соседями.
Северный Кавказ никогда не был миром, замкнутым в самом себе. Он остается частью большого черноморско-каспийского региона и в определенном смысле частью Большого Ближнего Востока. Это «большое предполье» Северного Кавказа сейчас переживает период высокой турбулентности, и Северный Кавказ включен в некоторые из идущих в регионе процессов, причем иногда гораздо более непосредственно, чем кажется.
Большая часть проблем, существующих на Кавказе, имеют сугубо внутреннюю, автохтонную природу. Но есть целая сеть мостиков, капилляров и каналов, которыми Кавказ связан, к примеру, с Сирией.
По официальным данным сирийских властей, среди тех, кто сражается с режимом Башара Асада, есть выходцы из регионов Северного Кавказа. Не секрет ни для кого, кто бывал на Северном Кавказе и разговаривал там с молодыми людьми, следящими за событиями в мире, что на Кавказе нет недостатка в «симпатизантах» сирийской оппозиции. Есть и те, кто не просто судачит о чужой гражданской войне, а едет туда воевать.
Ситуация в Сирии рано или поздно разрешится, и те, кто не погибнет в Сирии, с высокой вероятностью вернутся домой – и нет оснований считать, что дома они останутся исключительно лояльными российскими гражданами. Да и сейчас, пока будущее Сирии остается спорным, те, кто «заказывает музыку» сирийской вооруженной оппозиции, не преминут по возможности напомнить России, старающейся проявить последовательность в сирийских делах, что у нее самой сохраняется серьезная проблема на Северном Кавказе.
Даже в «отрегулированной» Чечне.

Иван Сухов (ИТАР-ТАСС, Москва)