На январь пришлись заключительные подготовительные мероприятия по подготовке ингушей и чеченцев к депортации.
20 января 1944 года принимается Постановление Чечено-Ингушского Совнаркома и обкома ВКП (б) «Об обеспечении подготовки тактических учений войсковых частей Северо-Кавказского военного округа в горных условиях».

Под видом тактических учений во всех населенных пунктах были размещены войска для будущей высылки ингушей и чеченцев. Население как могло помогало солдатам и офицерам разместиться в республике. Многие солдаты и офицеры, зная о заготовленной для ингушей страшной участи, предупреждали хозяев домов, куда они остановились на постой, советовали чем запастись в дальнюю дорогу, помогали собирать вещи. В дни депортаций некоторые солдаты и офицеры, чувствуя несправедливость, отказывались применять к высылаемым крайние меры, за что и были наказаны.

Тем не менее, местная власть била тревогу по поводу ущерба, наносимого расквартированными в населенных пунктах войсками. «Докладываю как о чрезвычайном происшествии: прибывающие в районы республики на расквартирование воинские части занимают не только клубы, библиотеки, школы, но и районные больницы, бани, акушерские пункты, дома медработников и т.д., отчего в районах существенно пострадала система здравоохранения», — писал 10 января 1944 г. нарком здравоохранения ЧИАССР Эпштейн председателю Совнаркома республики С. Моллаеву (Божедомов А. Выселение ингушей и чеченцев. Архивная хроника: январь 1943 г. – январь 1944 г. М., 2014, с.165) Наркомат просвещения 17 января писал тому же адресату о занятых войсками более 25 крупных школьных зданий, вследствие чего прекращены занятия с учащимися. (Там же, с.168)

20 января бюро Чечено-Ингушского обкома ВКП (б) и СНК приняли постановление «О проведении районных совещаний работников сельских Советов, колхозов...» Было поручено «мобилизовать 1200 лошадей и волов. Были выявлены скрытые лошади около 100 голов…» (Ингуши: депортация, возвращение, реабилитация. Магас, 2004, с. 61). Высылаемые вынуждены были помогать войскам в чёрном деле и массовом противозаконии в отношении самих себя.

На выполнение этой задачи было нацелено постановление Совнаркома и бюро обкома партии от 20 января о формировании горно-вьючных рот для Красной Армии (См. Божедомов А. Указ. Соч. с.170)

Чуть ранее, 16 января, было принято постановление СНК Чечено-Ингушетии «О проведении и ускорении в ЧИ АССР ремонтно-строительных работ по дорожному и мостовому строительству». (См. Божедомов А. Указ. Соч. с.167).

21 января Л. Берия утвердил «Инструкцию по конвоированию спецконтингента, переселяемого по особым указаниям НКВД» за № 108-Б. Инструкция подробно расписывает все, что должны делать все службы на всем пути следования эшелонов.

Как пишет генерал Г. Трошев, «к концу января в республике уже находилось около 100 тысяч военнослужащих частей НКВД и почти 19 тысяч работников НКГБ и СМЕРШа. Такой концентрации войск Чечено-Ингушетия раньше не знала… Поражает точность и тщательность всего того, что делалось при подготовке к переселению. Примечательно, ни в Чечено-Ингушетии, ни чуть ранее в Карачае и позже в Балкарии войска не встретили ни разу организованного отпора». (Трошев Г. Чеченский рецидив. М., 2003. с.41)

Позднее, 4 февраля, генерал-майор Малышев и подполковник Киселев представили «Справку о политико-моральном состоянии войск, расквартированных в Чечено-Ингушской АССР». Описав несколько случаев пьянства и разглашения государственной тайны о цели пребывания войск в республике, авторы донесения пишут: «Взаимоотношения военнослужащих с местными органами власти и населением нормальные. Местное население проявляет большую любознательность о целях прибытия в их населенные пункты войсковых частей… В целях успокоения местного населения части провели и проводят тактические учения с боевыми стрельбами…» (Сталинские депортации. 1928-1953. М., 2005, с.448)

29 января 1944 г. нарком внутренних дел СССР Л. П. Берия утверждает инструкцию «О порядке проведения выселения чеченцев и ингушей». Вся республика была поделена на четыре оперативных сектора. В первый сектор под руководством Б. З. Кобулова с центром в Орджоникидзе (Владикавказе) вошли Пригородный, Назрановский, Сунженский, Ачалукский, Пседахский и Малгобекский районы, т. е, районы традиционного проживания ингушей. Отсюда было выселено 18% от общего числа выселяемых с территории ЧИАССР. (См. Яндиева М. Депортация ингушей. Тбилиси, 2012, с.180)

Окончательное решение о депортации нашего народа было вынесено на заседании Государственного Комитета обороны СССР 31 января. Все члены ГКО поддержали предложение Л. Берии, и только А. Микоян робко возразил, посетовав на то, что это будет не одобрено мировой общественностью.

В тот же день Госкомитет обороны принял Постановление № 5073 «О мероприятиях по размещению спецпереселенцев в пределах Казахской и Киргизской ССР». Первым пунктом документа наркомату внутренних дел поручалось «направить в феврале-марте с. г. для расселения в Казахскую ССР спецпереселенцев до 400 тыс. чел. и Киргизскую ССР – до 90 тыс. чел.» (Ингуши: депортация, возвращение, реабилитация. Магас, 2004, с. 57-59).

В документе не названы депортируемые народы, а число планируемых к размещению в местах ссылки как раз и выходит на эту цифру: 134178 ингушей и 362282 чеченца (в итоге 496 460 чел.) Только в феврале в официальных документах стали применять этнонимы ингушей и чеченцев.

Расселение депортируемых должно было произведено «в первую очередь в пустующих зданиях колхозов, совхозов и предприятий, а также путем уплотнения». Если не находилось пустующих зданий колхозов и совхозов, а таковых было крайне мало, то применялся «путь уплотнения». Это при том, что сами местные жители жили крайне скромно. Тем не менее, большинство местных жителей потеснилось, о чем до сих пор с теплотой и благодарностью вспоминают ингуши.

Подписанное В. Молотовым постановление состоит из 12 пунктов и 8 подпунктов. Расписаны все мероприятия по всем аспектам, чтобы сохранить дешевую рабочую силу из не умерших в пути и на месте по прибытии граждан страны, где так «вольно дышит человек».

Другой документ ГКО, также принятый в последний день января 1944 г. – это постановление «О порядке принятия на Северном Кавказе скота и сельскохозяйственных продуктов». Живность выселяемых нужно было принять, чтобы не пропало добро, точнее сказать, экспроприировать, только на этот раз не у эксплуататоров, а в подавляющем своём большинстве простых тружеников, колхозников и рабочих, других прослоек общества, явно не богатых. Также не «пропадало» и недвижимое имущество ингушей: дома и квартиры — туда, тоже «планово», заселялись представители «народов-патриотов». Потом, с целью навсегда «конфисковать» имущество депортированных, стали утверждать, что их «насильно» заселяли в чужие дома и квартиры, «насильно» дарили чужое добро, от которого не хотелось отказываться.

В косвенное подтверждение этого тот же Л. Берия 29 февраля докладывал И. Сталину: «Граничащее с Чечено-Ингушетией население отнеслось к выселению чеченцев и ингушей одобрительно. Руководители советских и партийных органов Северной Осетии, Дагестана и Грузии уже приступили к работе по освоению отошедших к этим республикам районов». (Сталинские депортации. 1928-1953. М., 2005, с.455).

Таким образом, техническая подготовка депортации была подготовлена в январе 1944 г.

Якуб Патиев

Газета "Сердало"