Много лет назад я готовила материал об одном молодом человеке, который получил блестящее образование в России, продолжил его за границей и остался там работать. Волею судьбы мы встретились с моим героем совсем недавно. И, как и следовало ожидать, за прошедшие годы биография его стала еще более насыщенной и богатой. Так бывает, когда человек не останавливается на достигнутом, а упорно идет вперед.

– Хамзат, мы не виделись с тобой уже лет 12, если я не ошибаюсь. Сегодня ты - врач, первый ингушский Доктор медицины, признанный во Франции; получил статус Доктора-атташе Госпитало-Университетских Центров Парижа; можешь проводить частную практику; признан одним из лучших терапевтов Франции, и все это время ты не переставал заниматься музыкой, поэзией, прозой. Выпустил несколько книг, снялся аж в двух документальных фильмах. Успех налицо. Ты уже вывел формулу своего успеха?
- Формула проста – никогда не опускать руки, поставить перед собой цель и упорно идти к ее достижению, что бы ни случалось в пути. Я всегда действовал по этому принципу. У меня, кроме моральной поддержки моей семьи и моего бесконечного упорства, ничего не было. Ни «мохнатых рук», ни блата, ни протекций. Все возможно, если ты не ленишься и очень сильно хочешь чего-то. Как сказал Паоло Коэлье: «Если ты чего-нибудь хочешь, вся Вселенная будет способствовать тому, чтобы желание твое сбылось». Надо только захотеть.
– Ваша большая семья всегда была известна своей музыкальностью. Ты увез с собой на чужбину часть своей семьи, а вместе с ней и часть нашей культуры. Там это было кому-то интересно?
- Французы очень любознательный народ. В любом коллективе, куда бы я ни приходил, моим коллегам было интересно – кто такие ингуши, их культура, быт, традиции, жизненные ценности. Такие наши понятия как г1улакх, эхь, сий, эздел у французов, как институт этики, организован так же, как и у ингушей. Я всегда говорил, что, прожив 16 лет на чужбине, я не чувствовал себя там иностранцем…
– Может, именно этим был обусловлен успех во Франции твоей книги «Путь одного ингуша», которая вышла в свет в 2010 году. Я читала, что французские критики высоко оценили стиль и содержание романа, и по данным французской прессы 2012-го года, было продано более 23 000 экземпляров.
- Да, роман заинтересовал читателей, книгу покупали. Французам действительно был интересен путь молодого человека, который открывал для себя новый мир, знакомясь с другой культурой и образом жизни. Книга довольно долго ждала «своего» издателя. Дело в том, что почти все 44 главы моей книги заканчивались стихами. То, что я не мог выразить в прозе, я высказывал в стихах. Издателей смущали эти переходы от прозы к поэзии. И это был единственный камень преткновения и в стиле, и в содержании книги. Но все же нашлось издательство, принявшее книгу к публикации с сохранением авторского почерка.
– Тебя давно не было в республике. Перемены бросаются в глаза?
- Еще как! Магас за последние годы так вырос! Мой родной город Назрань изменился до неузнаваемости. Люди изменились. Столько новых молодых красивых лиц! Такое ощущение, что выросло целое поколение. Хотя и не было меня всего каких-то шесть-семь лет. Я с такой радостью отмечаю эти моменты.
– Как относятся во Франции к врачам не французам?
- Французы любят все французское, это так. Но они настолько толерантны, настолько тактичны, что иностранец никогда не будет чувствовать себя неуютно среди них. Ты можешь оставаться ингушом, мусульманином, но только при одном условии - ты обязан соблюдать законы этой страны. И я считаю, что это правильно.
– Я знаю, что в Париже ты какое-то время вел частную практику. Мне всегда казалось, что это предел мечтаний любого врача. Свой кабинет, свои пациенты, стабильный доход – что может быть лучше? Но ты с легкостью поменял направление, вернулся в госпиталь…
- Я очень люблю свою профессию, и мне всегда было интересно, что еще нового я могу узнать, сделать в ней. Я никогда не иду утром на работу с тяжелым сердцем или плохим настроением. Я не ищу, где легко и комфортно, я хочу быть там, где еще не был, попробовать себя в том, чего я еще не делал. Например, был такой случай. Как-то раз я вместе с друзьями выхожу из кинотеатра после вечернего сеанса. Вижу такую картину: несколько человек склонились над молодым человеком, лежащим на земле. Они жестикулируют, смотрят по сторонам. Там явно что-то произошло. Но при этом я не слышу ни одного звука. Подойдя ближе, вижу, что у человека на земле эпилептический припадок, а его спутники не знают, что делать. А тихо, потому, что все они - глухонемые. Тут я, конечно, оказал первую возможную помощь, друзья вызвали скорую. Но этот случай не давал мне покоя. Я начал наводить справки – сколько во Франции мест, куда люди с такими ограниченными возможностями могут обратиться за медицинской помощью? Оказалось, не так много. В одном госпитале есть кабинет, куда могут обращаться ВИЧ-инфицированные больные. На встрече глухонемого пациента с врачом должен присутствовать сурдопереводчик. При этом, естественно, не сохраняется врачебная тайна. А это нарушение прав человека. Я понял, что могу пригодиться здесь. Начал брать уроки по скайпу у преподавателя-сурдопереводчика и запустил это направление в своем госпитале. Моя инициатива дала положительный результат. Сейчас есть врачи, которые могут оказывать помощь глухонемым пациентам без посредников. И таких случаев масса. Всегда можно найти что-то новое там, где, казалось бы, все открытия уже сделаны. При этом ты узнаешь лучше и себя, и свои возможности…
– У тебя уже есть свой дом в пригороде Парижа, квартира в центре столицы, хорошая машина, солидный счет в банке? Только не говори, что нет – соотечественники тебя не поймут.
- Дом у меня в Ингушетии, я младший сын в семье, так что здесь всё ясно. Квартира в Париже есть, но я её снимаю. Потому что все эти 16 лет, что я живу во Франции, долго на одном месте не задерживаюсь. Меняя места работы, я, соответственно меняю и место жительства. Вообще, там отношение к недвижимости совсем другое, нежели у нас. Там люди не привязаны к одному месту. Европейцы очень легкие на подъем, часто переезжают с места на место. Особенно если у тебя нет семьи, и специфика работы заставляет колесить по стране. Вот скоро женюсь, тогда, наверное, и куплю квартиру в Париже, а пока она мне просто не нужна была.
– Значит, в скором времени ты лишишься статуса одного из завидных женихов Назрани? Оставаясь истинным ингушом, в этом вопросе ты поступил вполне по-европейски. Сначала карьера, потом семья…
- Мне уже скоро 41, пора остепениться. Все эти годы я много работал и немалого достиг. Все мои братья и сестры имеют семьи. У меня уже 30 племянников, которых я очень люблю. Мечта моей мамы - понянчить еще и «французских» внуков.
– Хамзат, я много хорошего слышала о тебе от наших соотечественников во Франции, о твоей готовности помочь. Рада, что ты сумел пригодиться не только там, где родился. Удачи тебе и счастья в личной жизни!

Ната УЖАХОВА